По БОЕВОМУ ПУТИ участника Сталинградской битвы
В Кратком биографическом словаре «Герои Советского Союза» на странице 802 записано имя Героя Советского Союза Михаила Арсентьевича Кузнецова. Основным источником сведений о героизме М.А. Кузнецова стали его воспоминания об участии в Сталинградской битве за его личной подписью в марте 1967 года.
Переместимся в середину ноября 1942 года.
Так Михаил Арсентьевич рассказывал о подготовке и начале контрнаступления, которое стартовало с границ Среднецарицынского сельского поселения Серафимовичского района. На участке обороны в те дни стали происходить перемены, командование готовило масштабную операцию.
«Видя и чувствуя душой все это, воины дивизии испытывали безграничную радость за то, что, в конце концов, и на нашей улице будет праздник.
Числа 15 ноября офицерскому составу нашего полка было приказано с наступлением темноты прибыть в овраг, находящийся в километре в тылу нашей обороны, где будет проводиться совещание, оставив на переднем крае по одному офицеру на роту. Примерно в 19 часов офицеры полка прибыли в указанное место, где их ожидали командир дивизии генерал-майор Белов, комиссар дивизии подполковник Мартынюк, начальник политотдела дивизии подполковник Ляшко Николай Михайлович. На этом совещании командир дивизии сообщил нам об обстановке на фронте и подготовке наших войск к наступлению под Сталинградом. Одновременно с этим командир дивизии поставил задачу офицерскому составу хорошо изучить оборону противника в своем расположении и в соответствии с планом командира полка в течение нескольких суток (в ночное время) обучить личный состав подразделений полка практике взаимодействия с танками в наступательном бою. Готовить личный состав к предстоящим боевым действиям. Получив такое указание командира дивизии, личный состав нашего полка приступил к практическому его выполнению.
В течение нескольких суток подразделения полка с наступлением темноты отводились с переднего края в тыл, где вместе с танковыми экипажами на заранее подготовленной местности отрабатывали элементы взаимодействия, а в дневное время проводили тщательное изучение обороны противника. Сержанты, солдаты и офицеры полка, несмотря на усталость, в свободное от тренировок время собирались в траншеях и ходах сообщения небольшими группами и обсуждали планы предстоящих боевых действий. У каждого на лице была улыбка, чувствовалась приподнятость настроения, четкость действий при выполнении получаемых приказаний.
18 ноября части и подразделения нашей дивизии со скоростью молнии облетела радостная весть о том, что приказом Верховного Главнокомандующего за образцовое выполнение заданий командования в борьбе против немецко-фашистских захватчиков, за мужество и героизм личного состава наша дивизия переименована в 50-ю гвардейскую стрелковую дивизию.
Наступила ночь, но воины дивизии не спали, а находясь в землянках, траншеях, ходах сообщения с нетерпением ждали начала нашего наступления. Утро 19 ноября 1942 года. Примерно в 6 часов воздух и местность потряс мощный залп нашей артиллерии и минометов, который возвестил о начале перехода советских войск в контрнаступление на врага северо-западнее Сталинграда.
Артподготовка длилась около 40 минут. В это время личный состав дивизии получил приказ на переход в наступление на главном направлении. Полки и батальоны дивизии заняли исходный рубеж для атаки. После того, как наша артиллерия, подавив огневые точки и пехоту противника, расположенные на переднем крае главной полосы обороны, перенесла огонь в глубину. Пехота и танки устремились вперед, но их продвижению мешал огонь уцелевших огневых точек противника.
В результате на участке наступления нашего полка сложилась такая обстановка, при которой пехота под воздействием огня противника залегла, а танки ушли вперед. Видя это, командир полка майор Казюлин и комиссар полка майор Чернышев вызвали к себе командира роты автоматчиков старшего лейтенанта Панина и меня, и поставили перед нами задачу немедленно выдвинуть роту вперед залегшей пехоты и массированным огнем автоматов и гранатами уничтожить уцелевшие огневые точки врага, тем самым создать условия для дальнейшего наступления вперед подразделениям полка. Для выполнения задачи командир полка придал роте автоматчиков одно противотанковое орудие и взвод солдат вооруженных ранцевыми огнеметами.
Быстро собрали командиров взводов и поставили перед ними конкретные задачи. Для подавления огневых точек врага нами было приказано командирам взводов создать по одной штурмовой группе, состоящих из 3-5 человек автоматчиков, включить в них по два человека солдат вооруженных ранцевыми огнеметами. Затем по нашей команде короткими перебежками выдвинуться вперед залегшей пехоты и атаковать уцелевшего врага. Личный состав роты с поставленной задачей справился. Огнем из автоматов и противотанковой пушки автоматчики и артиллеристы быстро подавили обнаруженные вражеские огневые точки, а затем совместно с приданными огнеметчиками ворвались в траншеи, окопы и хода сообщения противника, уничтожили оставшихся в живых вражеских солдат и офицеров. В этом бою нами был подавлен огонь двух противотанковых орудий, минометная батарея, три пулемета, убито и захвачено в плен несколько десятков немецких и румынских солдат и офицеров.
После этой атаки подразделения нашего полка получили возможность для наступления вглубь вражеской обороны, а личный состав роты автоматчиков, догнав ушедшие вперед наши танки, сев на их броню, вместе с танкистами стали громить врага на второй, а затем на третьей позициях, а также в населенных пунктах, расположенных в этом районе. Ворвавшись в хутор Верхне-Фомихинский, танкисты и автоматчики, ведя огонь на ходу, быстро уничтожали находившегося там врага. При этом были подавлены две противотанковые батареи, находившиеся на огневых позициях на окраине этого хутора, уничтожен штаб румынской части, захвачены конюшни, где находилось большое количество лошадей. Жители хутора очень тепло и радостно встречали своих освободителей. Старики и старухи выходили из домов и угощали наших воинов кто чем мог. Многие из них плакали от радости.
Приближалась ночь. Командование дивизии приняло решение ни на минуту не прекращать наступлении, а двигаться только вперед. С этой целью был отдан приказ всем подразделениям и частям дивизии выйти на дорогу, идущую на Средне-Царицынский, и продолжать движение в заданном направлении. Для безопасности движения частей дивизии, командир дивизии генерал-майор Белов роте автоматчиков нашего полка поставил задачу: выдвинуться в голову колонны наступающих частей и вести разведку по пути движения дивизии. В случае обнаружения противника завязать с ним бой, чем самым создать условия для развертывания частей дивизии в боевой порядок.
Получив задачу, мы с командиром роты довели ее до всех автоматчиков, после чего, выведя роту из общей колонны дивизии, мы быстро стали продвигаться по обочине дороги вперед. Примерно к 20 часам рота, обойдя колонну дивизии, вышла в указанное место и приступила к выполнению поставленной задачи. Продвигались медленно, осматривая каждый метр впереди лежащей местности. Около часа ночи 20 ноября автоматчиками была обнаружена колонна противника, идущая по дороге в направлении левого фланга движения наших войск. В темноте было трудно установить, что за противник движется по дороге, его состав и намерения. Время для раздумий тоже не было. Посоветовавшись накоротке с командиром роты старшим лейтенантом Паниным, мы решили что по дороге движется колонна противника, которая пo-видимому имеет задачу контратаковать наступающие наши части и задержать их дальнейшее продвижение вперед, а раз это так, то нам надо упредить противника и нанести ему удар еще до того, как он обнаружит нашу колонну, и развернуться в боевой порядок.
Мы решили атаковать противника и, если удастся, уничтожить его. Подпустив идущую колонну на 20-30 метров, автоматчики по нашей команде открыли губительный огонь. Застигнутые врасплох немцы не только не смогли оказать автоматчикам организованное сопротивление, а наоборот в панике начали разбегаться кто куда, что помогло нам в течение 20-25 минут полностью их разгромить.
Утром 20 ноября части дивизии продолжали наступление в направлении населенного пункта Среднецарицынский. Двигаясь по дороге, идущей в этот населенный пункт, командование дивизии обнаружило, что справа по ходу нашего движения на одну из высот вышла сначала небольшая группа противника, а затем через несколько минут в этом районе появилась целая колонна пехоты, а с нею обоз в количестве примерно до 20-30 санных упряжек. Что за противник и каковы его намерения – нам не было известно. Наблюдая за его движением у некоторых офицеров дивизии, в том числе и у меня, сложилось мнение, что обнаруженный нами противник представляет собой какую-то разгромленную нашими войсками часть, которая отступает в тыл. Мы с командиром роты старшим лейтенантом Паниным попросили командира дивизии генерала-майора Белова разрешить нашей роте атаковать обнаруженного противника и захватить его в плен. Но для этого роту автоматчиков необходимо будет поддержать огнем артиллерии. Командир дивизии согласился с нашим мнением и отдал приказ командиру истребительно-противотанкового дивизиона, который был придан для поддержки нашей дивизии, оказать помощь автоматчикам огнем, в момент, когда они выйдут на рубеж атаки.
Преодолев овраг, отделявший части дивизии от противника, автоматчики сосредоточились у подножья высоты, по которой двигалась вражеская часть. В это время наши артиллеристы открыли огонь по вражеской колонне, заставив его залечь. Сделав два залпа, артиллеристы прекратили огонь и в это время автоматчики встали и с криком «ура!», ведя огонь, выше залегшего противника атаковали его. Солдаты и офицеры противника, оказавшись в таком положении, подняли вверх руки и начали сдаваться нам в плен. В результате нами было разоружено и взято в плен свыше 300 румынских солдат и офицеров, захвачен обоз с продовольствием, вещевым и другим имуществом и боеприпасами. Пленные и захваченных трофеи нами были доставлены в расположение дивизии. При допросе командиром нашей дивизии попавшего в плен румынского майора, последний заявил о том, что их часть находилась на второй позиции немецкой обороны, утром 19 ноября попала под огонь нашей артиллерии, авиации и танков, потеряла значительную часть своего личного состава и техники, в том числе был убит командир их полка и разгромлен штаб. После того как русские перешли в контрнаступление они оставили занимаемый участок обороны и начали отход вглубь обороны. Оказавшись без топографических карт данного района местности, они всю ночь блуждали по полям и оврагам, не зная куда идти и что делать. Добровольно сдаться в плен к нам они боялись потому, что немцы и их старшие командиры пугали солдат тем, что русские очень жестоко обращаются с пленными, многих расстреливают без всякой на то причины, а остальных отправляют работать в Сибирь, пленных кормят очень плохо и они почти все или замерзают от сильного мороза, или просто умирают. Генерал Белов посмеялся над румынским офицером, заявив ему, что это сплошной вымысел и обман. Русские – гуманные люди и с пленными они поступают в соответствии с существующими международными соглашениями и приказал майору рассказать об этом пленным солдатам.
Пленные румыны были построены в колонну, пересчитаны, а затем командир дивизии приказал румынскому майору вести своих солдат в направлении хутора Верхне-Фомихинского, где сдать пленных первой попавшейся нашей воинской части. Такое решение командир принял потому, что для сопровождения пленных в тыл мы не могли выделить ни одного солдата, потому что каждый воин был на счету, а впереди предстояли горячие бои с противником. Спустя сутки офицер связи одной нашей воинской части, которая в это время находилась в хуторе Верхне-Фомихинском, на трофейной автомашине догнал нашу дивизию и сообщил о том, что пленные румыны в количестве 330 человек во главе с майором прибыли в хутор и как им было приказано, сдались в плен командованию.
Примерно в 8-9 часов утра 20 ноября части нашей дивизии подошли к населенному пункту Среднецарицынский. Командование дивизии решило временно приостановить движение с тем, чтобы подтянуть отставшие силы, после чего продолжать наступление вперед. Роте автоматчиков нашего полка командирами дивизии и полка было приказано ворваться в Среднецарицынский и попытаться захватить несколько домов, после чего в бой вступят остальные части дивизии. Получив приказ, автоматчики незаметно для противника подошли к хутору Среднецарицынскому и с хода ворвались в него. Находящийся в хуторе противник был застигнут нами в врасплох.
Воспользовавшись возникшей паникой в стане врага, автоматчики быстро захватили несколько домов на окраине хутора, а затем мелкими группами начали просачиваться вглубь населенного пункта. Огнем из автоматов и гранатами начали очищать дома и другие строения от засевших там немецких и румынских солдат и офицеров.
Достигнув центра населенного пункта Среднецарицынского, один взвод наших автоматчиков, попал под прицельный огонь противника и, потеряв часть личного состава, вынужден был залечь. Я в это время действовал с другой группой автоматчиков в центре боевого порядка роты. Командир роты старший лейтенант Панин возглавлял третью роту и вел бои на правом фланге.
Наблюдая за впереди стоящими домами, мне удалось установить, что из окна одного из них немецкий пулеметчик ведет огонь по нашим автоматчикам, которые вынуждены были залечь. Оценив обстановку, я решил оказать помощь попавшим в беду подчиненным. Используя дорожный кювет, идущий мимо дома, в котором засели фашисты, я незаметно для вражеского пулеметчика приблизился к углу дома, в котором он находился, а затем быстрым броском подбежал к стене дома. Убедившись в том, что немец меня не заметил и не может поразить огнем из пулемета, я приготовил противотанковую гранату, уловил момент, когда немецкий пулеметчик на непродолжительное время прекратил огонь из пулемета, я бросил гранату в окно дома. Раздался сильный взрыв, в результате которого немецкий пулеметчик и находящиеся вместе с ним несколько фашистских солдат были убиты. Наши автоматчики вновь получили возможность для продолжения наступательных действий. В этом доме, а так же в блиндаже возле дома, где укрывались фашистские вояки, нами было уничтожено до двух десятков солдат и 7 офицеров противника.
В конце села нами было обнаружено большое скопление немецких и румынских солдат и офицеров, которые сев на автомашины, пытались спастись бегством, но сделать им этого не удалось потому, что они были быстро окружены автоматчиками и пленены. Примерно в 13 часов 20 ноября населенный пункт Среднецарицынский был полностью освобожден ротой автоматчиков от находящихся там немецких и румынских солдат и офицеров. Нами были захвачены богатые трофеи: четыре орудия, несколько десятков пулеметов, автоматов и винтовок, шесть автомашин, полевой хлебозавод, склады с боеприпасами, амуницией и продовольствием…».
После освобождения хутора Среднецарицынского дивизии было приказано наступать на населенный пункт Чернышевская. Рота автоматчиков Кузнецова участвовала в освобождении целого ряда населенных пунктов на территории Сталинградской и Ростовской областей. Будучи раненым в обе ноги Михаил Арсентьевич был направлен на лечение в эвакогоспиталь в город Балашов, Саратовской области, а оттуда в эвакогоспиталь 3348 в Новосибирск, где лечился до мая 1943 года. За период войны он был пять раз ранен и один раз контужен. После нескольких месяцев лечения Кузнецов медицинской комиссией был признан негодным к строевой службе.
За свой безупречный и героический ратный труд в боевых действиях награжден четырьмя орденами и восемью медалями Советского Союза. 14 февраля 1943 года указом Президиума Верховного Совета СССР ему за бои под Сталинградом было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали Золотая Звезда.
Михаил Арсентьевич с армией не расстался, вернулся к изначальной своей профессии – политической работе. Был назначен заместителем начальника политотдела по комсомолу эвакуированного в Сибирь Киевского военного училища связи. В сентябре 1944 годы стал слушателем Высших всеармейских военно-политических курсов Главного политуправления РККА в Москве. Здесь встретил День Победы. Участник исторического Парада Победы 24 июня 1945 года в Москве на Красной площади.
Михаил Арсентьевич со своими однополчанами 50-го гвардейского полка дважды приезжал в хутора Среднецарицынского сельского поселения – в 1977 и 1982 годах.
Человек ратного труда и воинского долга Михаил Арсентьевич и после войны сохранил связь с военной службой. С 1974 года полковник М.А. Кузнецов — в отставке. Жил в Ярославле, затем переехал в Москву. Умер 30 октября 2005 года. Похоронен в Москве на Митинском кладбище.
По материалам архива школьной музейной комнаты
Среднецарицынской школы.